Том 4. Поэмы 1855-1877 - Страница 15

На плечах у торгашей.
«Ой! легохоньки коробушки,
Всё повыпродали, знать?
Наклевалися воробушки,
Полетели отдыхать!»
— «Что, дойдём в село до ноченьки?»
— «Надо, парень, добрести,
Сам устал я, нету моченьки —
Тяжело ружьё нести.
Наше дело подневольное,
День и ночь броди в лесу».
И с плеча ружьё двуствольное
Снял — и держит на весу.
«Эх вы, стволики-голубчики!
Больно вы уж тяжелы».
Покосились наши купчики
На тяжёлые стволы:
Сколько ниток понамотано!
В палец щели у замков.
«Неужели, парень, бьёт оно?»
— «Бьёт на семьдесят шагов».
Деревенский, видно, плотничек
Строил ложу — тяп да ляп!
Да и сам Христов охотничек
Ростом мал и с виду слаб.
Выше пояса замочена
Одежонка лесника,
Борода густая склочена,
Лычко вместо пояска.
А туда же пёс в ошейнике,
По прозванию Упырь.
Посмеялись коробейники:
«Эх ты, горе-богатырь!..»

Час идут, другой. «Далёко ли?»
— «Близко». — «Что ты?» У реки
Курапаточки закокали.
И детина взвёл курки.
«Ай, курочки! важно щёлкнули,
Хоть медведя уложу!
Что вы, други, приумолкнули?
Запоём для куражу!»

Коробейникам не пелося:
Уж темнели небеса,
Над болотом засинелася,
Понависнула роса.
«День-деньской и так умелешься,
Сам бы лучше ты запел…
Что ты?.. эй! в кого ты целишься?»
— «Так, я пробую прицел…»

Дождик, что ли собирается,
Ходят по небу бычки,
Вечер пуще надвигается,
Прытче идут мужики.
Пёс бежит сторонкой, нюхает,
Поминутно слышит дичь.
Чу! как ухалицаухает,
Чу! ребёнком стонет сыч.
Поглядел старик украдкою:
Парня словно дрожь берёт.
«Аль спознался с лихорадкою?»
— «Да уж три недели бьёт —
Полечи!» — А сам прищурился,
Словно в Ваньку норовит.
Старый Тихоныч нахмурился:
«Что за шутки! — говорит. —
Чем шутить такие шуточки,
Лучше песни петь и впрямь.
Погодите полминуточки —
Затяну лихую вам!
Знал я старца еле зрячего,
Он весь век с сумой ходил
И про странника бродячего
Песню длинную сложил.
Ней от старости, ней с голоду
Он в канавке кончил век,
А живал богато смолоду,
Был хороший человек,
Вспоминают обыватели.
Да его попутал бог:
По ошибке заседатели
Упекли его в острог:
Нужно было из Спиридова
Вызвать Тита Кузьмича,
Описались — из Давыдова
Взяли Титушку-ткача!
Ждёт сердечный: „Завтра, нонче ли
Ворочусь на вольный свет?“
Наконец и дело кончили,
А ему решенья нет.
„Эй, хозяйка! нету моченьки.
Ты иди к судьям опять!
Изойдут слезами оченьки,
Как полотна буду ткать?“
Да не то у Степанидушки
Завелося на уме:
С той поры её у Титушки
Не видали уж в тюрьме.
Захворала ли, покинула, —
Тит не ведал ничего.
Лет двенадцать этак минуло —
Призывают в суд его.
Пред зерцалом, в облачении
Молодой судья сидел.
Прочитал ему решение,
Расписаться повелел
И на все четыре стороны
Отпустил — ступай к жене!
„А за что вы, чёрны вороны,
Очи выклевали мне?“
Тут и сам судья покаялся:
„Ты прости, прости любя!
Вправду ты задаром маялся,
Позабыли про тебя!“

Тит — домой. Поля не ораны,
Дом растаскан на клочки,
Продала косули, бороны,
И одёжу, и станки,
С барином слюбилась жёнушка,
Убежала в Кострому.
Тут родимая сторонушка
Опостылела ему.
Плюнул! Долго не разгадывал,
Без дороги в путь пошёл.
Шёл — да песню эту складывал,
Сам с собою речи вёл.
И говаривал старинушка:
„Вся-то песня — два словца,
А запой её, детинушка,
Не дотянешь до конца!
Эту песенку мудрёную
Тот до слова допоёт,
Кто всю землю, Русь крещёную,
Из конца в конец пройдёт“.
Сам её Христов угодничек
Не допел — спит вечным сном.
Ну! подтягивай, охотничек!
Да иди ты передом!
Песня убогого странника
Я лугами иду — ветер свищет в лугах:
Холодно, странничек, холодно,
Холодно, родименькой, холодно!

Я лесами иду — звери воют в лесах:
Голодно, странничек, голодно,
Голодно, родименькой, голодно!

Я хлебами иду — что вы тощи, хлеба?
С холоду, странничек, с холоду,
С холоду, родименькой, с холоду!

Я стадами иду: что скотинка слаба?
С голоду, странничек, с голоду,
С голоду, родименькой, с голоду!

Я в деревню: мужик! ты тепло ли живёшь?
Холодно, странничек, холодно,
Холодно, родименькой, холодно!

Я в другую: мужик! хорошо ли ешь, пьёшь?
Голодно, странничек, голодно,
Голодно, родименькой, голодно!

Уж я в третью: мужик! что ты бабу бьёшь?
С холоду, странничек, с холоду,
С холоду, родименькой, с холоду!

Я в четверту: мужик! что в кабак ты идёшь?
С голоду, странничек, с голоду,
С голоду, родименькой, с голоду!

Я опять во луга — ветер свищет в лугах:
Холодно, странничек, холодно,
Холодно, родименькой, холодно!

Я опять во леса — звери воют в лесах:
Голодно, странничек, голодно,
Голодно, родименькой, голодно!

Я опять во хлеба, —
Я опять во стада», —
и т. д.

Пел старик, а сам поглядывал:
Поминутно лесничок
То к плечу ружьё прикладывал,
То потрогивал курок.